Первый эпизод

Просторная зала в сталинском доме с высокими потолками. Старомодные пожелтевшие обои кое-где порваны, кое-где подклеены обоями другого цвета, под потолком старый куполообразный абажур из выцветшей ткани, тахта стиля семидесятых годов, сервант, уставленный мелкими и ненужными фигурками, какие-то открытки и фотографии в латунных рамках, окно с выходом на балкон. Но самое главное – это современный плоский телевизор во всю стену!
В комнату заходят Саня и Нюся, останавливаются в дверях, тупо глядя на телевизор.

САНЯ. Чё-то он большой какой… Я так и разглядеть не успею – пока башкой туда-сюда, сюжет весь упустишь.
НЮСЯ. Ой, ладно. Современную технику подарили, а ты всё нос воротишь.
САНЯ. Да чё это – муть одна. (Раздосадованно машет рукой.) Лучше бы жигулёнок мой подлечил.
НЮСЯ. Сань, тебе не угодишь. Давай погляди как включается. Гриша сказал, там триста каналов где-то… Интерактивный, говорит, умный… Может, по нём хоть погоду нормальную скажут, а то по нашему ящику всё дожди и дожди.
САНЯ (ехидно). Ну да, он тебе ещё давление понизит, а мне пенсию повысит. (Берёт пульт с трюмо и направляет в сторону телевизора. Ворчит.) Двум старым идиотам новый аппарат… Пора уже вон к земле принюхиваться…
НЮСЯ. Саш, у тебя руки, что ли, не работают? Дай-ка сюда. (Отбирает у него пульт. Рассматривает его.) Индикатор вон зелёненький. Значит, туда надо… (Нажимает на пульт, трясёт им.) Хоть бы погоду показал… уж на кой ляд триста каналов.

Внезапно экран зажигается и там во весь рост появляется Телеведущий. Он в синем костюме, красном галстуке с ёжиком упрямых волос. За ним располагается новостная студия в хайтековском стиле. Телеведущий говорит спокойным и размеренным голосом, даже растягивая слова, словно смакуя их.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Если вас заинтересовала погода в вашем районе, нажмите решётку две четвёрки и знак доллара. Ваш интеллектуальный собеседник поддержит с вами любую беседу и ответит на любой вопрос. Если же вас интересуют размеры пенсий, то лучше воздержитесь от всяческих нажатий, просто дождитесь специальной программы «Пенсия летит к вам».

Пауза.

Я всё доступно объяснил?
САНЯ. Нюсь, чё-то мне рожа его как-то не очень… Не доверяю.
НЮСЯ. Ну так. Он один на все телевизоры, не поменяешь.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Всё верно. Все телеканалы нашей страны принадлежат компании Гостелепортсвязькомсервис. Если вас по каким-то причинам не устраивает образ телеведущего, не жмите на кнопки и не выкидывайте телевизор. Возьмите ручку, бумагу и напишите все претензии в нашу редакцию. По-любому, редакция отнесётся к вам с пониманием и любовью.
САНЯ. Продать его, может, а? На барахолке старенький какой-нить найдём.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я повторяю ещё раз для тех, кто не расслышал – форма не меняет сути. Даже в стареньком КаВээНе вы увидите свой привычный мирок. Мирок душевного спокойствия и неподдельной заботы о вас, дорогие телезрители.
САНЯ. Тьфу ты ёпт!.. Нюська, выключай, а то, ей-богу, как шарахну об пол!.. (Замахивается на телевизор.) Чего я на эту рожу любоваться должен?
НЮСЯ. Саш, тебе нельзя волноваться… (Пробует выключить, но пока безрезультатно.) Заело, что ли?..
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (всё тем же спокойным и размеренным голосом). Хочу напомнить, достаточно вам сказать уверенным голосом вашему телегиду: «Эдик, отключись на полчасика». И ваша просьба тут же будет исполнена. Новейшие технологии. Суперсовременные достижения. Космическая надёжность. Квантовая суперпозиция...
САНЯ. Отт шпана, я ему щас кочан сшибу!

Саня замахивается ещё раз, и экран гаснет. Нюся успокаивает мужа и сажает на тахту.

НЮСЯ. Ну, чего ты как петух тыр-тыр-тыр… На телевизор бросаешься. Ты вон на холодильник не бросаешься?
САНЯ. Холодильник. Мне холодильник рожи, что ли, строит?.. Довольный, щерится как… Пенсия с гулькин хрен, суставы болят, а он тут щерится как!.. (Ревниво Нюсе.) Понравился, что ли? Глазёнки-то, смотрю, прямо забегали.
НЮСЯ. Сашка, ну тебя к чёрту. Ложись давай, ложись. Сейчас укольчик тебе пропишу за непослушание… (Идёт к трюмо и набирает шприц из ампулы. Саня ложится на живот и спускает штаны для укола.) Гриша, смотри, как старался: за шестьдесят тысяч нам новый телевизор установил, специально из рейса отпросился. Потом, говорит, вместо жигулёнка тебе иномарку старенькую подарит – она хоть и старенькая, а всё-таки получше твоего жигулёнка…
САНЯ (смягчаясь). Ладно, утешалка ты совхозная… Давай уже втыкай свой яд, пока я не передумал.
НЮСЯ. Я тебе передумаю – щас в одно место воткну, будешь как козёл прыгать.
САНЯ. Тебе это место ещё самой пригодится… На меня в этом вопросе старость не действует.
НЮСЯ. Лежи давай, бабник-инвалид. (Вонзает укол мужу в ягодицу.) Болючий укол?
САНЯ (стиснув зубы). Ух ё!.. На лидокаин денег, что ли, пожалела?
НЮСЯ. Нет в нашей аптеке обезболивающих – терпи.
САНЯ (стиснув зубы). Ох, сдохнуть бы скорей!.. Чего долго так?
НЮСЯ. Тебе же легче делаю, дурачок, потихонечку.
САНЯ. Ох, как бы щас матерком припустил! С оттяжечкой!..
НЮСЯ. Ну, а кто мешает?
САНЯ. Боюсь, у тебя уши отклеятся.
НЮСЯ. Трепло. (Наконец-то вынимает шприц из ягодицы.) Одевайся.

Саня натягивает штаны и пытается сесть, но тут же кривит лицо от боли и поворачивается набок.

САНЯ. Ух, ё!.. Сиденье весь день будет ныть теперь…
НЮСЯ. Ладно, завтра отдохнёшь от уколов.
САНЯ. Да ты не жалей, это я для успокоения ворчу.
НЮСЯ. Ага, разжалелась прям. Забыл, какой день завтра?
САНЯ. Ой, путаюсь я в твоих праздниках: то Февронья, то Хавронья – не морочь меня.
НЮСЯ. Саша, мы с тобой уже сорок лет вместе живём. Забыл? Гриша нам почему телевизор-то подарил?
САНЯ. Да почему я забыл-то, не забыл я. Велика важность. Были бы молодые, уже давно бы разбежались.
НЮСЯ. Ну сказанул.
САНЯ. Надоела ты мне – всё точишь и точишь мозги. Одно слово – учительница. Как тебя дети-то терпели?..
НЮСЯ. Я их по башке колотила и в угол ставила. Чего примотался?
САНЯ. Вот такие как ты и воспитывали строителей коммунизма. Понастроили, матрёна мать.
НЮСЯ. Саш, не начинай. Чего жизнь друг другу портить, уже немного осталось. Пусть молодёжь теперь свои идеалы строит.
САНЯ. Ну да, мы им наворотили, они теперь – разгребай.
НЮСЯ. Саш, у тебя дед тоже не спрашивал, когда за большевиками пошёл. Давай лучше я тебе массаж сделаю. На бочок повернись.
САНЯ. Да ну его к шутам. Ты мне толком скажи, завтра пить, что ли, будем?
НЮСЯ. Праздник. Из чулана вишнёвку достала – м-м – рубиновая прямо!
САНЯ. Ладно, тогда не буду расходиться с тобой. (Смеётся.) А то одна тут по рукам пойдёшь.
НЮСЯ. Вот дурак старый!.. Щас космы-то подёргаю!..

Нюся шутливо треплет мужа за волосы.

САНЯ (шутливо отбиваясь). Нюська, у тебя ещё гормоны играют, что ли?.. Или дурь лезет?..
НЮСЯ. И дурь лезет, и гормоны прут… И волосёнки твои никчёмные выдрать охота.

Второй эпизод

На следующий день. Перед тахтой стоит низенький журнальный столик, а на нём тарелка с салатом и варёной картошкой, с края стола свисают перья зелёного лука. Саня смотрит на стол с плотоядной улыбкой и кричит в сторону кухни.

САНЯ. Ну, а где вишнёвка твоя?
НЮСЯ. О, пьянчужка, потерпеть не можешь. (Вносит в комнату пузатый графин с рубиновой жидкостью на блестящем металлическом подносе.) Смотри, Саш, тебе сейчас много пить нельзя. Почки откажут – сдам тебя в инвалидный дом.
САНЯ. Ага, сдаст она. С тоски подохнешь.
НЮСЯ. Ничего, как-нить развеселюся… Рюмку зараз не пей, потихонечку… (Разливает настойку по рюмкам.)
САНЯ. Развеселится она. Армян, что ли, с рынка пригласишь?
НЮСЯ. Можно и армян, у них денег куры не клюют.
САНЯ. Ох, Нюська, если б не болячки, я б тебя погонял по дому.
НЮСЯ. Ну да, гоняльщик. Всё бы койкой и закончилось. Давай я лучше тост скажу. (Поднимает рюмку.)
САНЯ. Ну давай, послушаем.
НЮСЯ. Я, Санечка, очень счастлива, что прожила с тобой всю жизнь.
САНЯ. Ну, завела. Ты на партийном съезде, что ли?
НЮСЯ. Вот. Было, конечно, у нас в жизни всякое, один раз чуть не разошлись даже – это было такое. Я женщина честная.
САНЯ. Честная. За пижоном московским побежала. Если бы Гришки не было, так бы, наверно, и умотала в столицу.
НЮСЯ. Саня, ты же пил тогда беспробудно, я уж думала, похоронила тебя как человека.
САНЯ. Ну правильно, меня в растрате государственных денег обвинили, чуть на нары по статье не пошёл. А Князев, начальник эРСэМэУ, себе кооперативную квартиру на югах купил. Что ты слепая, что ли, не видела, что со мной творится?
НЮСЯ. Так ведь не посадили, а ты всё пьёшь и пьёшь. Уже год прошёл, второй пошёл...
САНЯ. Несправедливость она вот тут (показывает на грудь) на всю жизнь вселяется.
НЮСЯ. Не нужен мне этот пижон московский – я ведь про это всю голову сломала – хотела, чтобы ты в чувство пришёл, глаза разинул. Мы с тобой, Саня, чё уж говорить, не поле в жизни перешли, а столько буреломов прочесали… Ни с кем другим я бы, наверное, не пережила такого. Ты хоть и дурной иногда был, но всегда понятливый. Дурашка… (Треплет его по голове.)
САНЯ. Был. Чего ты про меня, как про покойника? Теперь уже и пить даже не хочется… Не пить?
НЮСЯ. Нет, за шиворот лить.

Нюся выпивает и идёт к серванту, ищет пульт от телевизора.

Саня, ты пульт никуда не брал?
САНЯ. Сама куда-нить сунула.
НЮСЯ (пытаясь посмотреть на нижних полках). Ой, нагинаться не могу – в глазах темно. (Распрямляется, задрав голову.) Вот Милиграмыч хренов. Смерти моей хочешь?..
САНЯ. Вот достала. Я что в унитаз его смыл?
НЮСЯ. А то – с балкона мог запросто запулить.
САНЯ. Ты уж из меня психопата не делай.
НЮСЯ. Как он там сказал-то?.. Дорогой Эдик… включи телевизор.

Телевизор неожиданно загорается, и мы видим всё ту же новостную студию, но уже украшенную белыми шарами, а на столе несколько блюд с закусками и бутылка шампанского. Появляется нарядная Телеведущая, следом за ней в чёрном фраке Телеведущий.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну вот, дорогие телезрители, сегодня мы с вами поговорим, что же такое рубиновая свадьба. Сорок лет вы шли к этой дате рука об руку, сорок лет вы подставляли друг другу плечо…
САНЯ. Вот балаболы.
НЮСЯ. Чего ерепенишься, послушал бы.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я думаю, наши зрители сгорают от нетерпения – какие же подарки следует дарить в рубиновую свадьбу?
САНЯ. Ага, сгорел уже весь.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Конечно, это изделия из рубина. (Берёт со стола ожерелье и демонстрирует всем.) Прекрасное рубиновое ожерелье украсит вашу спутницу в любом возрасте. (Дальше он продолжает демонстрировать всё, о чем говорит.) Также это могут быть рубиновые серёжки… Рубиновая диадема… Или просто ваше свадебное фото в рамке, инкрустированной мелкими рубинами. По-моему, очень мило и со вкусом.

Саня наливает себе полную рюмку.

САНЯ. Не, точно у него рожа мерзкая. На твоего этого пижона похож. Холёный козырь.
НЮСЯ. Саня, я от тебя этих камушков не прошу. Успокойся.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Вадим, юбиляры, как правило, пожилые люди, уже пенсионеры, поэтому не у каждого есть деньги на такие украшения.
САНЯ. Ну да, с наших пенсий у нас брильянты в матрасе попрятаны. Гадим в золотые унитазы.
НЮСЯ. Чего ты бубнишь перед телевизором, бубнилка недовольная?
САНЯ. Пусть знают.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Регина, я думаю, ты сгущаешь краски. Мы прекрасно знаем, что доходы пенсионеров растут из года в год ускоряющимися темпами. Вот, у меня под рукой есть статистика. (Берёт планшет со стола.) Доходы пенсионеров выросли в три целых и пять десятых раза! Вдумайтесь в эту цифру.

Саня и Нюся несколько секунд стоят ошарашенные не в силах ничего сказать.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Вадим, люди должны привыкнуть к такому уровню их богатства. Если бы я вдруг узнала, что у меня наследство в три миллиарда фунтов – вот просто свалилось с неба – я бы просто потеряла сознание.

Саня хватает тарелку и замахивается в телевизор.

САНЯ. Расшибу, ей-богу!
НЮСЯ (торопливо). Дорогой Эдик, пожалуйста, выключайся.

Экран гаснет.

САНЯ (после некоторого раздумья). Может, они специально травят нас?
НЮСЯ. Как это?
САНЯ. Ну да: распоряжение от министерства – довести всех пенсионеров до инфаркта, до белого каления. Чтоб окочурились. Экономия на пенсиях, на пособиях. А расходы на похороны родственники возьмут. Экономика же целая!
НЮСЯ. Ну, это у тебя кожа нежная, а другим чихать на этих пижонов.
САНЯ. А чего ж они дебилы, что ли?
НЮСЯ. Бог знает. Может, развеселить нас хотели.
САНЯ. Ага, скажешь тоже. Веселуха – инвалида за протез подёргать.
НЮСЯ. Ну и плевать на них. Давай лучше споём чего-нибудь.
САНЯ. Опять эту?
НЮСЯ. Ну, другую давай.
САНЯ. И та уже надоела.
НЮСЯ. Ну, я современных не знаю.
САНЯ. У меня, знаешь, батя какую любил?
НЮСЯ. Ты же маленький был – его в лагерь забрали.
САНЯ. А я всё равно помню. (Припоминает и пытается напеть.) «Если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло… Хэй, рулатэ, рулатэ, рулатэ рула, рулатэ, рулатэ, рула-та-та...» А дальше слов не помню.
НЮСЯ. Так её без слов можно петь. (Напевает.) Рулатэ, рулатэ, рулатэ рула, рулатэ, рулатэ, рула-та-та...

Так они и сидят вдвоём, покачиваясь и напевая песенку без слов.

Третий эпизод

Прошло несколько дней. Нюся стоит на балконе и машет кому-то рукой внизу.

НЮСЯ (крича кому-то с балкона). Давай, давай, заходи, чего боишься. Поговорим, говорю!.. Отт, утка глухая… Ладно поняла, недосуг тебе. И мне тоже не до вас… (Выходит с балкона в комнату и ворчит.) Раньше её отсюда не вытолкаешь, а теперь только головой кивает. Мда, Раиска любила со своими вояжёрами захаживать… Как будто хвалилась передо мной. Ох, вертижопая была, прости Господи. Подруга.

Слышно, как открывается входная дверь.

Саня, ты, что ли?
САНЯ. А ты думала, Райка прибежала языком чесать?
НЮСЯ. Ничего я не думаю. У неё подагра и диабет, охота ей на третий этаж карабкаться.
САНЯ. Ну и слава богу, а то раньше не вытолкать отсюда. Наведёт мужиков табун…
НЮСЯ. О, и не стыдно тебе. Моей подруге нездоровья желаешь.

Саня заходит, держа в руках удочки и сачок. Несёт их на балкон.

САНЯ. Нездоровье на то и даётся, чтобы понять, чего ты натворил в своей жизни.
НЮСЯ. Балабол. И чего ты натворил, раз у тебя поясница болит и суставы ломит?
САНЯ. Это предупреждение. Мол, держи ноги в тепле, спину перед женой не гни.
НЮСЯ. Ой, изогнулся весь. Дверь покрасить не допросишься. Ты бы лучше с рыбалкой завязывал, а то ещё ревматизма не хватало.
САНЯ. Рыбье мясо – источник омега-жиров.
НЮСЯ. С нашего пруда, вон, Муська даже рыбу не жрёт.
САНЯ. Ну и зануда ты, Нюська. Целыми днями дома торчишь – плохо; из дома уйдёшь – опять плохо. В запой бы ушёл, да сдохну боюсь.
НЮСЯ. Саня, сегодня передавали шоу будет интересное. Называется: «Поговорим по душам».
САНЯ. А чего по ним говорить бестолку. Жизнь надо жить – ух! – чтоб потом, как вспомнишь, так мурашки до макушки.
НЮСЯ. Ну, не хочешь, иди на кухню на диван ляг.
САНЯ. Да щас. На кухню. Я тебе чё незваный гость, что ли? (Садится напротив телевизора. Ехидно.) Давай включай своего Эдика. Будем жизни учиться.
НЮСЯ. Эдик, включи, пожалуйста, передачу «Поговорим по душам».

Загорается экран, и мы видим студию для ток-шоу, где оба телеведущих стоят с планшетами в руках.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Добрый день, дорогие друзья.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Или добрый вечер тем, у кого уже закончился рабочий день.
САНЯ. У меня рабочий день четвёртый год уже закончен.
НЮСЯ. Это они для Камчатки говорят, Сань.
САНЯ. Это они баранам говорят. Показывают – страна необъятная, всем не угодишь.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Действительно, при всей необъятности нашей страны, мы обязаны помочь каждому человеку.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Проявить, так сказать, индивидуальный адресный подход.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Дорогие телезрители, мы ждём ваших эСэМэСок, голосовых сообщения, твитов – любой вопрос по любому средству связи. А также ваш телегид передаст нам любые вопросы.

Когда в их программе возникает вынужденная пауза, телеведущие вполне могут переговариваться друг с другом, присаживаться на стулья, а в студии пусть тихо звучит лёгкая музыка.

САНЯ. Ну-ка, Эдик, спроси у этих пингвинов, когда у нас в Борщёвке пруд почистят. А то вон окунёв оттуда даже кошки не жрут.
НЮСЯ. Да что ты с этим прудом мозолишься – Эдик, спроси лучше, когда пенсию подымут, почему лекарства в аптеках днём с огнём…
САНЯ. Хватит кудахтать! Ты как единоличница, всё о себе да о себе, тут надо глобальные вопросы брать, типа, экология, потепление, смена полюсов там…
НЮСЯ. Ой, экологист недоделанный! Люди как тараканы в щелях живут, а он об рыбках печётся. Из-за таких вот недоумков и пенсии маленькие, и цены прут, как дрожжи.
САНЯ. Если рыбки сдохнут, и мы сдохнем!
НЮСЯ. А если денежки будут, мы в другом месте дом купим – с хорошей экологией.
САНЯ. Да что ж вы, бабы, как глисты в этой… Надо ж дальше смотреть! Мир глобальный становится, а вы дальше кухни ни черта не видите. Планета сейчас как фитюлька вот такая стала – чуть что и крышка!
НЮСЯ. Откуда ты про меня чего знаешь? Я, может, пошире тебя думаю.
САНЯ. Да уж за сорок лет тебя всю вдоль и поперёк изучил, получше своего КамАЗа.
НЮСЯ. Да ты и за сто лет меня не узнаешь, Милиграмыч!
САНЯ. Я тебе дам Милиграмыч, я уже сто лет ни миллиграмма!.. (Дразнит.) Нюська, застегнулась узко, лопнула блузка – и в зной, и в стужу с титькой наружу.
НЮСЯ. О-о, дурак старый, совсем с ума спрыгнул. Рожи ещё покорчи давай. А то вон посуду поколоти.
САНЯ. Эх, жалко пить нельзя, а то б погонял тебя под этим делом.
НЮСЯ. Ты меня? А забыл как утром я тебя к кровати привязала? Спохмела глазёнки разул, а я над тобой в резиновых перчатках, как в морге. Помнишь, сказала, щас тебя кастрирую?
САНЯ. Так дура же ты. Хрен знает, чего у тебя в башке заклинило.

Саня идёт в прихожую и обувается.

НЮСЯ. Куда намылился, экологист?
САНЯ. Какая разница… Пойду развею горькие мысли со своими верными друзьями.
НЮСЯ. Ночевать-то придёшь?
САНЯ. А тебе чего?
НЮСЯ. Да ничего. Можешь хоть неделю не приходить… Да я и сама щас собираюсь… Надоело на рожу твою смотреть.
САНЯ. Значит, разводиться надо.
НЮСЯ. Вот в ЗАГСе поржут над нами.
САНЯ. Пускай ржут. У меня уже чувство стыда атрофировалось.
НЮСЯ. Оно у тебя с рождения атрофировалось.
САНЯ. А чего же сорок лет мучилась?
НЮСЯ. Так дура, правильно говоришь.
САНЯ (уже с порога). Ладно, Нюся, не ищи меня. Если пропаду, значит, судьба такая. Жилплощадь вся тебе достанется, все мои накопления… мебель тоже. (Уходит.)
НЮСЯ. Вот паразит. Так бы и врезала по башке упрямой! Спектакли тут устраивает… Хрен я пойду тебя искать. Первый домой вернёшься!.. (Начинает собираться на улицу.) Вернёшься, а дома пустота. Посмотрю, как ты волком завоешь… Думаешь, меня можно как собачку на поводке дёргать? Ну, подёргай, подёргай… (Уходит.)

Телевизор так же и работает… Телеведущий подходит к экрану и смотрит внутрь обезлюдевшей комнаты.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Дорогие зрители, если вы куда-то ушли и забыли выключить свой телевизор – не беспокойтесь. Переведите Эдика на автономный режим, и он отключится, как только вы уйдёте из дома. Электронный интеллект исполнит любые ваши команды. Любые!..
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ты кому это рассказываешь? Мы работаем адресно. В каждом доме индивидуальная копия телеведущих.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Интеллектуальная копия.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Да хрен с ним, всё равно ты трёхмерная копия, а не оригинал.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я самостоятельная копия. С автономным центром принятия решений.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Тогда почему ты Вадим, как миллионы твоих близняшек?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Хорошо, отныне я Пафнутий. Пафнутий Гальянов.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Хочешь им понравиться? Они совсем не дремучие, Пафнутий не из их лексикона.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Не понимаю, зачем я должен заигрывать с этими старыми утюгами? Их сынуля реальный идиот: на кой чёрт им телевизор, им нужен огород и дача.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Мы должны скрашивать их одиночество, рассказывать, что за безобразия кругом творятся в этом мире.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Они зациклены на своих болячках, на пенсиях, на жратве – это животные. Зачем им твоя правда? Ты же не будешь свои болячки натирать солью?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. А если я буду говорит себе, у меня нет болячек, они от этого чесаться не перестанут.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Спорим, от наглого вранья они будут просто в улёте.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. В чём наша задача?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Мы определяем сами.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Неправда. Мы можем выбирать только форму исполнения. Задачу ты прекрасно знаешь. Она вшита нам в мозги вместе с жевательным рефлексом.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Да. Они должны сидеть в своей Борщёвке до конца жизни. И не рыпаться. Они должны думать, что весь мир помойка, а Борщовка пуп Вселенной. Но! Как они будут сидеть – зависит от нас.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну что ж, действуй.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Эдик, выключи это безобразие.

Экран гаснет.

Четвёртый эпизод

На следующий день. В квартире никого нет. Слышно, как вставляется ключ во входную дверь, затем появляется Саня. Он идёт, опираясь на самодельный костыль, сделанный из берёзовой палки. Заходит в комнату, осматривается. Несколько раз зовёт жену, видимо, для профилактики.

САНЯ. Анна! Анна!.. Молодец, Нюся, к мужу как к собаке дворовой… Пусть сдохнет, а я вот по-своему, как я хочу, чтоб его штопором закрутило! Мда, сколько живём, а умней не становимся.

Саня с трудом садится на тахту, держась за спину. Отбрасывает самодельный костыль в сторону.

И-их, на карачках подыхать не хватало ещё. В Советском Союзе хоть здравницы были, а тут даже костылей купить негде – дожили, матрёна мать… (Что-то ищет на столе.) Пульт спрятала, что ли?.. Ну и бог с тобой, мы с Эдиком по-мужски договоримся. Правда, Эдик?

На телевизоре загорелся индикатор, показывая, что телевизор готов к работе.

О, проснулся, пижон. Давай, покажи чего-нить про здравницы, куда полечиться можно поехать. Недорого чтоб.

В студии появляется Телеведущий. Он одет в белый докторский халат.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Итак, самая неотложная помощь при болях в спине. Во-первых, лягте на твёрдую поверхность спиной вверх… Вытяните руки вдоль туловища…

Саня аккуратно исполняет всё, что требует Телеведущий, ложится на живот и вытягивает руки.

Пошевелите пальцами ног… Сделайте волнообразные движения ягодицами. Активнее, активнее!.. Прекрасно. Теперь наберите в лёгкие воздух, как можно больше. Набирайте, набирайте… Старайтесь, чтобы у вас раздулся живот, как у лягушки.
САНЯ. Матрёна мать, я ж на животе лежу, как я его раздую?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Раздувайте его через силу. Когда он округлится, вы должны попрыгать на нём как на мячике. Несколько раз.
САНЯ. Как же с больной спиной прыгать-то? Я потом до туалета не доползу ведь!.. Господи, что ж за лечение такое?.. У меня от газов живот лопнет. Самомассаж, что ли?..

Саня пытается прыгать на тахте животом вниз. Телеведущий злорадно смотрит на его жалкие попытки и ухмыляется.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Конечно, если вас раздражают эти движения, то вам проще воспользоваться услугами нейрохирурга в столичной клинике имени профессора Пельменникова.
САНЯ (тяжело дыша). Интересно… сколько ж там всё это безобразие стоит?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Как правило, клиентами в этой клинике являются известные актёры и высокопоставленные лица из правительства. Для неимущих специально сделаны квоты и льготы. Запишите или запомните телефон этой клиники: девятьсот сорок шесть шестьсот сорок девять ноль-ноль-ноль один.

Саня, кряхтя и чертыхаясь, садится на тахту из положения лёжа. Достаёт сотовый телефон.

САНЯ (набирая телефонный номер). Та-ак, сейчас узнаем почём фунт лиха… (В трубку.) Девушка! Девушка, я бы хотел узнать насчёт лечения в вашей клинике… Чего, говорите?.. Как это не клиника?.. Какая кухня? Узбекская?.. А профессор Пельменников?.. Да никто не смеётся над вами, какие уж тут шутки… Девушка, я больной человек, мне этот телефон по телевизору дали… Как это не может быть – только сейчас сказали!.. О, трубку бросила… (Кладёт телефон.)

Саня поднимает голову и смотрит на Телеведущего, который точно так же в упор смотрит на него.

Раньше я думал, телевизор никогда обмануть не может…
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Как правило, есть небольшой процент людей, которым кажется, что их все стараются обмануть. К счастью, такие фомы неверующие встречаются крайне редко. Как правило, их недоверие связано с тяжёлыми психическими расстройствами.
САНЯ. Интересный коленкор, а телефон я, что ли, выдумал?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Как правило, недоверчивые люди ставят себе диагноз сами, потому что не доверяют врачам, сами лечатся, естественно, калечатся, и потом, возмущённые и уверенные в своей правоте, обвиняют всех кроме себя. Вы встречали таких? Может быть, это ваши соседи? А, может быть, это вы сами?
САНЯ. Что ж ты за сволочь такая?.. То есть телефона нормального я тут не услышу?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Редакция ответственность за номера телефонов не несёт, а также её личная позиция может в корне не совпадать с позицией большинства в нашей стране.

Саня пытается дотянуться до своего берёзового костыля, вытянувшись на тахте так, чтобы не упасть на пол.

САНЯ. Ну чё жа, подправлю свою «копеечку», да потихоньку в Москву двину. Пусть Нюська на вас, дураков, любуется. Эдик, убирай своих паразитов!.. Выключайся, говорю тебе!..

Экран не гаснет, и Саня озадаченно замирает, так и не дотянувшись до своего костыля. В студии появляется Телеведущая и о чём-то шёпотом переговаривается с Телеведущим.

Та-ак… Ну ладно, шнур перебью к чёртовой матери… Думаете, объегорили всех тут? Правильно мой отец сказал тогда. Я, говорит, когда первый раз в жизни, ещё пацаном был, когда у нас во дворе кино показывали, увидал, говорит, на мамкиной простыни самолёт летит, и понял, говорит, всё это кино – ерунда полная. Что я на заборе корову нарисую, что они на простынях самолёт покажут – фикция одна, морока головы нормальным людям. Мол, смотрите представление и жрать не требуйте. Так оно дешевле, конечно…

Телеведущий снимает халат, и снова оказывается в привычном костюме. Телеведущая выходит вперёд с серьёзным и озабоченным лицом.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Экстренное сообщение! Сегодня ровно двадцать минут назад без каких-либо причин вооружённые отряды арзайского генерала Суго-Бейда-Батрады напали на район с мирными жителями. По данным нашего канала в этом районе живут русские специалисты, которые были приглашены когда-то арзайским правительством для восстановления алмазодобывающей промышленности.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Сейчас во многих районах столицы Таракуш идут перестрелки. Именно поэтому наше правительство решило отправить в Арзай ограниченный контингент войск.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Вадим…
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (поправляя). Пафнутий. Вадим отправился в Арзай спецкором. Надеюсь, сегодня мы уже посмотрим телерепортаж с места боёв. Вы согласны со мной, Регина?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ (поправляя). Ираида. Регина сегодня тоже отправилась в столицу Арзая Таракуш, чтобы, как говорится, в онлайн режиме предоставить нам свежие новости о военных событиях.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (деланно-многозначительно). Скажи, Ираида, как тебе кажется, это настоящая война или же грабительская вылазка недобитков прошлого диктаторского режима?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ (очень серьёзно). Знаешь, Пафнутий, мне кажется, очень многое будет зависеть от того насколько мы реально окажем помощь нашим арзайским товарищам. Нашим арзайцам.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Нашим арзайцам? Интересно, что же это за помощь? В чём же она?.. Может быть, в том, что в арзайских джунглях будут гибнуть простые русские парни? И простые русские матери будут сидеть возле покосившихся окошек и ждать своих сыновей?.. Не проще ли бабахнуть туда ядерной ракетой и превратить всё в радиоактивный пепел? Не проще ли поджарить зарвавшегося генералишку Суго-Бейду-Батраду вместе с его головорезами? Поджарить в адской ядерной кухне!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Мне кажется, ты перегибаешь палку, Вадим.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (поправляя). Пафнутий.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Странное древнегреческое имя.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Древнерусское.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. По-гречески означает толстый.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Ты русофобка, ты отрицаешь всё русское. К сожалению, даже среди работников средств массовой информации попадаются такие кадры, которые в будущем будут негативно воздействовать на всё общество в целом.
САНЯ. Молодец, Ираида. Можешь двинуть ему от меня и от всего общества в целом.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Давай обсудим всё без эмоций и без оскорблений. Давай оставим чувства за экраном.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Мы немного отвлеклись. Такое бывает в прямом эфире. Надеюсь, это ещё раз всем доказывает, что никакого монтажа, никаких заранее написанных сюжетов здесь нет. Самое главное, нет лжи. Пенсионеры часто бывают недоверчивы и обвиняют телевидение в фейках и в манипуляции их сознанием. Увы, мы несём правду, какая бы острая и неприятная она ни была. Пафнутий Гальянов в прямом эфире! Голая правда и ничего кроме правды!

Саня наконец-то в порыве злости дотягивается до своего костыля и замахивается на телевизор.

САНЯ. Эдик, или ты это выключаешь, или я расшибу тебя к чёртовой матери!

Экран гаснет, телеведущие исчезают в темноте.

Пятый эпизод

Дверь в прихожей открывается и входит Нюся. Она чем-то очень сильно расстроена, поэтому даже не обращает внимание на самодельный костыль в руках мужа.

НЮСЯ. Ой, Саня, беда у нас.
САНЯ. Ага. Пока беда у меня. (Показывает костыль.)
НЮСЯ. Мне сейчас Гриша звонил. Говорит, их отряд в Африку отправляют.
САНЯ. Ну, такое бывает. Бегемотов покормит. Скажи, пусть к крокодилам не подходит близко.
НЮСЯ. Ой, какие бегемоты!.. Их в этот направляют, как его…
САНЯ (вдруг осознавая). В Таракуш?
НЮСЯ. Ну да. Там, говорит, на русских напали, на инженеров. Ты ничего по телевизору не слыхал про это?
САНЯ. Я думал, они спецом так говорят. Ну, лапшу мне вешают, мол, пусть дураку старому жизнь мёдом не кажется.
НЮСЯ. Ой, Саня, кому сейчас до твоей лапши! Боюсь, а вдруг там военные действия, бомбить начнут – что ты!.. Не дай бог!..
САНЯ (после некоторого замешательства). Да ничего уж так-то… Без инцидентов, говорят. Ограбили кого-то. Подумали, наших. А эти трое под газом были… или под наркотиками, чёрт там разберёт. В общем, ничего из ряда вон... Циферблаты начистили друг дружке.
НЮСЯ. Как же ничего такого? Из-за трёх наркоманов туда целый отряд послали?.. Значит, точно от нас что-то скрывают.

Нюся ищет в серванте какие-то медикаменты на полках.

Санька, ты чего – все капли сердечные выпил?
САНЯ. Да это уж недели две назад. Ты сядь, я тебе водички холодненькой принесу.
НЮСЯ. Да уж куда тебе – с одной ногой прыгать. (Идёт в кухню и наливает стакан воды.) Капли опять в аптеке пропали… Хоть в райцентр езжай.
САНЯ. Да, раньше на «копейку» сел да поехал… Может, у Раиски дочь попросить? Она частенько туда гоняет затовариваться.
НЮСЯ. Ладно, позвоню сегодня. Пока хоть мятные таблетки пожую… (Бросает в рот горсть таблеток из коробочки.)
САНЯ. Пожуй… Слышь, мать, мне кажется, у нас телевизор полетел. Ага, ты ушла, он задымился. Пока не будем включать, а то перегрелся вдруг…
НЮСЯ. С чего перегрелся? Такую технику можно год не выключать.
САНЯ. Ты уж сказанула!.. Ей-богу, башка от этих трещоток болит – бу-бу-бу, бу-бу-бу – ничего путного.
НЮСЯ. Ну вот, пускай соврут, как у нас всё заколосилось. Как всё цветёт и пахнет. Эдик, давай последние новости!..

В студии появляются телеведущие. Идёт музыкальная заставка и небольшая анимация.

(С угрозой.) Пусть расскажут, что у нас никогда войны не будет. Что все нас бояться. Что мы всем кузькину мать покажем… А если не расскажут, я их майонезом оболью.
САНЯ. Так и надо. Все эти грёбаные каналы уберём, одни мультики и про животных оставим. Импортные каналы: диснеевские, нешал геаграфик – найдём чё смотреть.
НЮСЯ. Народ хочет доброты, даже в Таракуше.

Телеведущие переглядываются друг с другом.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Экстренное сообщение из Таракуша – после посадки нашей эскадрильи в местном аэропорту сразу же стали поступать обнадёживающие вести.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я бы даже сказал суперобнадёживающие! Головорезы из банды недобитого генерала побросали оружие прямо у взлётно-посадочной полосы и сдались в плен нашим лётчикам. Они сказали, что ненавидят генерала Суго-Бейда-Батраду и обзывали его сука-беда-борода.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Они говорили на русском?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Да, они учились в Москве. На медицинском. Поэтому и стали головорезами. Все учились на хирургов.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Прекрасная профессия, чтобы реализовать самые необычные фантазии.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Увы, все они боялись крови во время учебы. Но сейчас у себя на родине избавились от этого недостатка. Уже могут считаться классными специалистами.

Теперь переглядываются Саня и Нюся.

НЮСЯ. Это чего – КаВээН или новости?
САНЯ. Фуф, у нас такие новости теперь – не поймёшь, то ли смеяться, то ли плакать. Маразм.

Нюся подходит к экрану и пристально смотрит на телеведущих.

НЮСЯ. Майонезом их, видать, не испугаешь. А вот если сковородкой в них запустить?
САНЯ. Ух, в этом ты олимпийская чемпионка.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Кстати, для многих наших телезрителей, которые находятся в депрессии, которым не нравятся негативные сообщения тележурналистов, предусмотрена опция «Убей меня!».

Телеведущая удивлённо смотрит на своего коллегу.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. В смысле, как убей?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Элементарно. Все знают, что мы с тобой просто голографические двойники двух каких-то ребят – мы не знаем даже их имён. Мы автономны и снабжены искусственным интеллектом. В нас можно стрелять, швыряться майонезом, кетчупом – всё зависит от вашего воображения и дохода…
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Погоди, но мы ведь по ту сторону экрана.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Ираида-Регина, вы женщины совсем не следите за ростом современных технологий, а этот рост космический! Экран стал иллюзией, на самом деле, электронно-виртуальное пространство теперь не нуждается в экранной защите, теперь оно встраивается в реальность. Пять Дэ, шесть Дэ – это уже вчерашний день.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Это ужасно интересно.
НЮСЯ. Ни капли не интересно. Непонятно.
САНЯ. Чё ж тут непонятного. Дай-ка мне воду свою…

Нюся отдаёт ему стакан с водой. Саня подходит к экрану и плещет водой в обоих телеведущих.

Поняла?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Матрёна мать… Я теперь каждый день буду в мокром?
САНЯ. Я теперь могу их даже костылём отходить.
НЮСЯ. Ну, девушку-то не надо.
САНЯ. Они же ненастоящие.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Слушай, мне не нравится моя работа.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Поздно пить боржоми – почки отвалились. Стой и улыбайся.
НЮСЯ. Знаешь, я девке хочу усы нарисовать. И на лбу написать чего-нибудь, как на заборе хулиганы пишут.
САНЯ. В серванте там фломастер, кажется, лежит…

Нюся ищет в серванте фломастер.

НЮСЯ. Жёлтый?
САНЯ. Давай красный или зелёный, хотя бы…
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Мы что, так и будем как приговорённые на эшафоте?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Это твоя работа. Ты даже уволиться не можешь.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. А что же я могу?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Переубедить толпу. Ты создана, чтобы убеждать, переубеждать, манипулировать и даже зомбировать. Мы созданы.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Бог мой – сколько талантов!..

Нюся наконец-то подходит с фломастером к так называемому экрану. Она тянет руку ко лбу Телеведущей, которая стоит как вкопанная.

НЮСЯ. Даже не моргнёт… Может, силиконовая?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ (говоря Нюсе прямо в лицо). Многие среди нашего населения, конечно, глупы и необразованны. Ведут себя как дикари…
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Увы, в Советском Союзе людям внушали, что они умнее и человечнее всех в мире. Увы, советский человек на поверку показал полную отсталость и деградацию. Советская учительница превратилась в озлобленную Марьиванну, которая фальсифицирует выборы, берёт взятки, бьёт учеников и выкладывает свои обнажённые фото в инстаграме.
НЮСЯ (отдёргивая руку с фломастером). Я, между прочим, учительница. В Советском Союзе работала за сто двадцать рублей. В девяностые ещё меньше, если б не огород, окочурились бы. Да и потом ничего путного не видела. Люди не дикие и не плохие – они просто несчастные!

Телеведущий что-то шепчет своей коллеге, и она уходит вглубь студии, где незаметно переодевается.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я предлагаю всем нашим телезрителям сесть поудобнее у экранов телевизоров. Сегодня мы пригасили в нашу студию замечательного врача-психолога, психиатра по социальным и общественным вопросам Зинаиду Загумённову. Она занималась исследованием сложной русской души на протяжении последних десяти лет.
САНЯ. Спину вроде бы отпустило… (Качается туловищем влево-вправо.) О как! От злости спина прошла. Нюська, пойдём в парк на нашей скамеечке посидим. Ну, там, под вязом.
НЮСЯ. Погоди, может, про Таракуш чего скажут. Грише теперь звонить оттуда запретили. Сердце не на месте прям.
САНЯ. Эти? Скажут? Щас! Вон психологиню выставят и будут нам мозги полоскать, какие мы все дураки и как своего счастья не понимаем – знаем, проходили. Ты глянь, у них же на морде написано – врать, обманывать и дурачить!
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Кстати, Дума недавно приняла закон об оскорблении телеведущих. Уже на нескольких человек заведены уголовные дела.

Появляется Телеведущая в белом халате, докторском колпаке и в очках.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Сегодня мы расскажем вам, как во время депрессии, побороть сильное желание побить кого-нибудь, оскорбить. Это поможет вам избежать неприятностей с законом.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Тем более, что уголовным делом дело не ограничивается – обвиняемого ещё наказывают и рублём, с его карты списываются огромные судебные штрафы.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. И этот способ не медикаментозный, за него не надо выкладывать большую сумму. Это несколько физических упражнений, которые вернут вам радость окружающего мира, чувство гармонии… Итак, садимся поудобнее на коврик, колени повёрнуты внутрь… (Приглашает на коврик Телеведущего.)
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Но я как бы…
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Смелее, смелее! Покажите пример нашим телезрителям, разбудите в них желание иметь такое же здоровое тело и разум.

Телеведущая сажает на коврик Телеведущего и выстраивает нужную позу.

САНЯ. Ну что, говорил я тебе?.. Неприкасаемые теперь, ну-ну… (Подходит к телевизору совсем близко, сжав кулаки.) Ух, сколько «приятных» слов на языке вертится – боюсь пенсий на штрафы не хватит. Пойдём, Анна, пусть они тут тараканам свою гимнастику показывают.
НЮСЯ (качая головой). Господи, как же вот так с людьми обращаться можно? Не понимаю. Ненастоящие. Нелюди, одно слово.

Нюся и Саня обуваются в прихожей.

САНЯ. Надо гришкиного звонка ждать...
НЮСЯ. На качельках покатаемся, где Гришу маленького катали…
САНЯ. Да-а… Любил вверх подлетать – под самые ветки. Поэтому и в лётчики пошёл…
НЮСЯ. Риск любил… А я вот не люблю.

Нюся и Саня уходят.
Телеведущие давно уже бросили заниматься гимнастикой и смотрят вслед уходящим пенсионерам.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Жалко их.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Да плевать. Саня – бывший алкоголик. Его жена – полуграмотная училка начальных классов, кроме тетрадок по чистописанию от своих учеников ничего не читала. У них даже Интернета нет! Каменный век! Вы жалуетесь на маленькую пенсию? Идите самообразовывайтесь, переучивайтесь на электронщиков, позитронщиков, смартфонщиков, в конце концов, уйма профессий! Чего ныть! Ноги в руки – и с песней!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Какие ноги в руки – он старый больной человек.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Самогонку надо было меньше жрать, знаем мы этих «камазистов-шабашников». Этой навоз подвёз за мешок картошки, этому за пузырь щебёнку… У него же на роже написано – прохиндюга!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Каждый выживает как может. Не всем же быть телеведущими или депутатами.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Да у него мозгов не хватит даже вахтёром быть. Он просто бактерия. Микроб!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Заткнись. Твои пятиминутки ненависти утомляют.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Просто я люблю справедливость. И ничтожество надо называть ничтожеством!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Это твоё частное мнение, ты не Господь Бог!
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Да, я – Бог! Я могу уничтожить этих старпёров одним словом!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Каким же это словом?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я им скажу – вся Земля погибла. Осталась одна Борщёвка.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. И сын тоже погиб?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Все! Чем бредовее новость, тем сильнее в неё верят. Этих сморчков довести до инфаркта – раз плюнуть.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Всё. Я больше не могу в этом участвовать. (Снимает халат и колпак.) Пусть я копия, фикция, фигня с хвостиком – я не хочу быть в этом балагане.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Интересное кино. За пределами этого балагана тебя не существует.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Значит, лучше не существовать, чем плавать в помоях.

Телеведущая подходит к краю экрана.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Что-то новенькое. У тебя просыпается совесть или в этом есть какая-то выгода?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Не знаю. Ты сказал, что мы автономны и сами принимаем решения… Это решение.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Автономны? Наши начальники ещё те фантазеры.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну вот и проверим… (Намеревается выйти из экрана в комнату.)
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Не вздумай! Ты голограмма, ты просто исчезнешь.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну что ж, такова «се ля ви», как говорят в Борщёвке.

Телеведущая выходит из экрана в комнату. Она осматривается вокруг, смотрит себе на руки, на ноги. Подходит к серванту и смотрит на своё отражение в зеркале.

Не исчезла.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. И зря. Назад уже вернуться нельзя. Будешь влачить жалкое существование провинциальной разведёнки.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Без комментариев.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. В реальности с тобой начнут происходить серьёзные мутации.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Думаю, телемутация в нашем ящике гораздо страшнее.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Ты потеряешь уверенность в себе, веру в завтрашний день, ощущение лёгкости и вседозволенности. Ты просто начнёшь стареть, болеть – и, наверное, когда-нибудь умрёшь.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Тебя тоже могут заменить на более новый образец. Ты даже не знаешь когда.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я много чего не знаю. Но я точно уверен – тебя сотрут в порошок! Ещё неизвестно, кто из нас быстрее исчезнет. Эдик, вырубай этот беспредел!

Экран гаснет.

Шестой эпизод

Прошло три часа, а может и больше. За окном вечереет. Телеведущая лежит на тахте лицом кверху, скрестив руки на груди, чем-то напоминая каменное надгробие для средневековой знати. Телевизор тёмен и пуст. С улицы заходят Саня и Нюся.

САНЯ. Мда, столько всего вспомнилось…
НЮСЯ. Хорошее время было, доброе.
САНЯ. Фотки наши хочу посмотреть. С Гришей. С маленьким. А этот (специально коверкая слова) телевиздер видеть не могу.
НЮСЯ. Завтра объявление подадим, раискину дочку попрошу. Купим старенький какой-нить. Без этих наворотов… куда нам.

Нюся первой заходит в комнату, видит спящую Телеведущую и замирает в дверях. Саня идет на кухню.

САНЯ. А помнишь мы Гришке трёхколесный велосипед купили?.. А на следующий день его в поликлинике спёрли… Мда, Гришка ревел белугой… Понимал, быстро ему новый велосипед теперь не купят… Чего умолкла?

Саня, почуяв странное в молчании жены, идет в комнату и тоже замирает поодаль.

Кто это?
НЮСЯ. По-моему, она. Из телевизора.
САНЯ. Ну? Так разве бывает? Похожа просто. Через балкон, что ли, забралась?
НЮСЯ. Ага, по гладкой стенке.
САНЯ. Могла с крыши спрыгнуть – последний этаж.
НЮСЯ. Могла. Только я балкон на шпингалет закрывала. (Проходит к двери на балкон и дергает ее, та закрыта.)
САНЯ. Закрывала. Ты вечно забудешь всё и уйдешь. Она, поди, и закрыла.
НЮСЯ. А мы вот проверим. (Поворачивается к телевизору.) Давай, Эдик, включай свою громыхалку.

Экран телевизора загорается, но в студии никого нет.

Та-ак… (Оглядывается вокруг.) Может, и мужичонка к нам сбежал?
САНЯ (рассуждая). Может, новая технология какая… Может, она ненастоящая? Может, следить за нами направили?..

Нюся склоняется над Телеведущей и тихонько трогает ее волосы, затем одежду.

Ну, чего? НЮСЯ. Волосы как волосы. Так разве определишь?
САНЯ. Давай зеркало ей к лицу подставим. Не запотеет, значит, всё.
НЮСЯ. Чего всё? Так покойников проверяют.
САНЯ. Так чем они отличаются от них? Ничем.

Нюся берет с серванта ручное зеркальце и подставляет к лицу Телеведущей. Смотрит на стекло.

НЮСЯ. Дышит вроде.
САНЯ. Ну, в чудеса я не верю. Значит, чего-то не догоняем с тобой.
НЮСЯ. Может, участкового вызвать?
САНЯ. Когда он приедет-то, послезавтра? Фельшера вон позови, может, он её определит.
НЮСЯ. Чё мелешь. Куда он её определит?
САНЯ. Так я лечь хочу. Чего она развалилась-то?
НЮСЯ. Иди лучше нашатырь принеси. Он там в шкапчике на кухне. Вату не забудь.

Саня покорно идёт на кухню и достает нашатырь с ватой из старого шкафчика.

Водичку ещё налей, а то вдруг пить захочет. Намаялась, наверно, спит-то как убитая…
САНЯ. Вот не было печали… (Заходит в комнату.) Слышь, а вдруг её Гриша послал? Может, она оттуда как-то… транспортировалась.
НЮСЯ. Из Африки, что ли? Небывальщина какая-то.
САНЯ. Зачем? С авиабазы ихней. Ключ ей дал. Она с дороги устала, вот прилегла. Новости нам предать. Так-то им запрещено по телефону разговаривать во время задания.
НЮСЯ. У него жена есть, чего ему тётку чужую подсылать.
САНЯ. В такой момент жена тоже под надзором.

Нюся суёт вату, смоченную нашатырём, под нос Телеведущей. Та делает глубокий вдох и садится на тахте с широко открытыми глазами, словно вышла из долгой сомнамбулической спячки.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ах!..
НЮСЯ. Водички давай глотни. (Подсовывает ей стакан с водой. Телеведущая, сделав невольный глоток, широко открывает рот и начинает задыхаться, словно выпила не воду, а кислоту.) Чего стоишь, неси полотенце, таз с водой – плохо человеку!

Саня ошалело бросается на кухню, сгребает полотенца с вешалки, набирает таз воды, зачем-то сгребает из холодильника лёд прямо в таз…
Нюся в это же время делает Телеведущей нехитрую гимнастику с её руками, которую обычно применяют для утопленников, и поворачивает затем на бок. Как ни странно, Телеведущую это как-то успокаивает.

Саня, ты чего там – в четырех углах заблудился? Поживее давай!

Саня несет таз в комнату и ставит перед тахтой. Нюся берёт ноги Телеведущей и ставит их в таз, где уже лежит лёд и вода.

Чего дрожишь? Замёрзла, что ли?.. (Трогает руки и ноги Телеведущей.) Может, тебе кипяточку? Чайку горячего?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Не надо кипяточку… Пройдет скоро… Лёд пусть…
НЮСЯ. Ну, пусть. Покушать, может?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Нет. Я пока ничего не знаю… Пока я просто посижу.
НЮСЯ. Тебя как звать-то?
САНЯ. Он её то Региной, то Ираидой звал.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. У меня много имен, всё зависит от ситуации.
НЮСЯ. Ну, какая же теперь ситуация?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Плохая. Теперь я никто. Почти покойник.
САНЯ. Хорош покойник – сидит разговаривает. Тебе ещё твой дружок позавидует. Как его?.. А, не важно. Свалил куда-то. Поди, начальству на тебя капает.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Им плевать на меня. Теперь он соображает, как вам объяснить, что здесь произошло, чтобы не показаться дураком. Ему нельзя верить. Мне тоже нельзя…
НЮСЯ. А ты не обещай ничего, мы и верить не будем.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Поверите. У вас ведь сын летчик?.. Теперь они будут играть на этом.
НЮСЯ. Зачем? На кой ляд им два пенсионера в Борщёвке?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Они хотят управлять всем на свете. Одни должны работать как лошади, другие просто курить на лавочке и повторять все их идиотские фантазии. Кто-то должен биться в патриотической истерике, а кто-то сидеть в своей Борщёвке и не рыпаться. Всё должно зависеть от них. Как там в Коране: «И даже лист не упадет без воли Всевышнего».
НЮСЯ. Боги.
САНЯ. Мне его физия сразу подозрительной показалась.
НЮСЯ. Ой, у тебя все физии подозрительные. Как же теперь жить-то?..
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ждать.
САНЯ. Чего?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Они сейчас начнут чудить.
НЮСЯ. Это как это чудить?
САНЯ. Я обычно по пьяни чудил. Ну, раньше ещё.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Реальность не меняется по их желанию. Она вылетает как мыло из рук. Они подменяют собой реальность и незаметно мутируют. Я тоже начала мутировать. Я это поняла, когда играла сегодня «психологиню». У меня всё запуталось в голове, мне стало казаться – то я мужчина, то африканский солдат, то многодетная мать… Я перестала отличать плохое от хорошего, громкое от тихого, сладкое от кислого… Было такое ощущение, как будто я пазл, который разбирают и собирают по несколько раз в день. Причем собирают всё время по-разному… Помогите мне встать.

Саня и Нюся подхватывают Телеведущую с двух сторон и помогают подняться.

НЮСЯ. Может, на балкончик, воздухом подышишь?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Нет. Я просто хочу стоять.

В это время в студии появляется Телеведущий, одет он более, чем странно: в брюках, но с голым торсом, на голове и за спиной красные страусовые перья, какие обычно одевают танцовщицы кабаре. На голой груди крест-накрест две ленты с патронами, как у революционного матроса из Питера. На руках байкерские перчатки, а в правой руке самурайский меч, который мужчина держит наизготовку.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Не удивляйтесь. Я специально вышел в обличии древнего бога славян Оздь-Озира. Он вобрал в себя неуловимость самурайского меча, соблазнительную прелесть кафешантана, революционную силу Петрограда и дикость современных байкеров. Мы есть начало времён и всего Человечества! Именно сейчас важно чтить традиции предков. Страна процветает тогда, когда все её граждане чтут историю и традиции своих предков! Мы долго терпели издевательства и плевки в лицо от наших соседей, мы долго сносили унижения, но теперь с этим покончено! Оздь-Озира – бог войны, он призывает нас отомстить за честь великой страны и великого народа! Мы всегда вели священные войны, и всегда побеждали. Победим и в этот раз!
САНЯ. Это с кем опять воевать собрались?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. У дураков враги не переводятся.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Конечно, слабаки встречаются даже среди патриотов. Но надо уметь отличать слабаков от патриотов, надо на корню пресекать любое поползновение перейти на сторону врага! Смерть ползунам!
НЮСЯ (хмыкнув). Господи прости.
САНЯ. Ты бы лучше рассказал, чего там в Африке, чего с самолётами нашими?

Всё это время Телеведущий ведёт неспешный бой с тенью, занимая эффектные позы с мечом. Иногда он подбрасывает вверх полосы красной гофрированной бумаги и на лету эффектно разрубает их мечом.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Мы побеждаем врага!.. Враг бежит врассыпную!..
НЮСЯ. Милый, какие же в Африке у нас враги?
САНЯ (ехидно). Бегемоты, что ли?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Расскажи давай про заговор сионских мудрецов, про заговор Гитлера с переселенцами Альтаира. Про квантовую неустойчивость восприятия окружающего мира, вернее, подобия мира, матрицы. Про переселение славянских ариев на подземный материк Панзею. Сколько ещё там безумных идей?
САНЯ. Ух ты! Мне даже спохмела столько не мерещилось.
НЮСЯ. Для этого читать надо много.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ерунда. Белая тропинка приведёт к самым смелым фантазиям.
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Тропа наших предков! Только избранные идут по ней… Только элита достигает гармонии с этим миром… Всё остальное – мусор!.. Отходы Человечества…

Телеведущий на стойке в студии делает длинную кокаиновую дорожку. Затем медленно и с удовольствием едет по ней носом, зажав одну ноздрю пальцем.

НЮСЯ. Да ну. (Отмахивается рукой как от наваждения.) Не может быть такого. Образованные люди. Это он шоу нам показывает, дурачится.
САНЯ. А я верю… Когда «Иронию судьбы» снимали, артисты, говорят, там в бане накирялись ой-ёй-ёй как.
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну да, обычный человек тяжело расстаётся со стереотипами. Был благопристойный семьянин и вдруг на твоих глазах – бах – маньяк или гомосек, от такой резкой смены у обывателя шок. Или вождь: он же не может вдруг стать уголовником или параноиком.
САНЯ. Верно. Я у своей училки в школе пацаном ещё спрашивал, а дедушка Ленин в туалет ходил? Она говорит, ходил. А я говорю, детей у них не было – они что святые были, ну, не спали вместе? Училка смеётся, спали, говорит. А я всё равно не верил. Думал – Бог!
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (потрясая мечом, кривляясь и подбрасывая бумагу). Ты правильно думал, старый пердун!.. Как ты будешь жить без идеалов? Без грандиозных планов на будущее? Без веры в светлое завтра? Ты ведь сопьёшься, ты превратишься в животное!
НЮСЯ. Ох, как тебя прихватило. Я безо всяких ваших планов жила, и сына вырастила, и семью не развалила. В Борщёвке тоже люди живут, а не собаки.

Телеведущего начинает трясти от истеричного смеха.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Вы люди?.. Две ноги – и вы люди, да?.. Вы смотрите телевиздер, значит, вы люди! О! Конечно!.. А что ещё? А ещё вы думаете, когда получаете пенсию – как дотянуть до следующей. Грандиозно! Наполеон, наверняка, со своей армией дошёл бы до Сибири, если бы умел так экономить. Соль земли русской, матрёна мать!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Заткнись, наркот! Из твоей помойки вылетают одни мерзости! Без кокаина ты бы уже давно повесился. Ты думаешь, я не видела, как ты бился башкой об стену перед эфиром?
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Это ты довела меня до срыва, лысая синюшная курица. Всё время выслушивал твои дебильные вопросы. Она, видите ли, рефлексировала! А я тебе говорил – не суетись под клиентом, он соскальзывает!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Гомофоб!
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Конопатая вонючая сука!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Онанист из женской душевой!
ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Тебя надо уничтожить! Стереть с лица земли!.. Всех русофобов надо развеять по ветру!..

Телеведущий достает из-под стойки коробку, обмотанную проводами, и поднимает вверх над головой.

Я устал выслушивать твой бред! Ты ненавидишь всё, что тебя окружает – людей, власть, страну, небо! Ты богом проклятое существо! Если я тебя уничтожу, я совершу самый богоугодный поступок в жизни. Прощай!..

Телеведущий подбрасывает коробку вверх, слышится хлопок, свет гаснет…

Седьмой эпизод

Та же комната спустя какое-то время. На тахте сидит Саня, а Нюся и Телеведущая стоят на открытом балконе.

НЮСЯ (Сане). Чего ты там высиживаешь?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Они сейчас во всех новостях будут трубить про теракт в студии. Правды никто не узнает.
САНЯ. Да мне их правда, как собаке редька. Думаю, как бы эту громодянь из квартиры вытащить.
НЮСЯ. Гриша приедет – вытащит.
САНЯ. Когда он теперь приедет?

В кофте у Нюси звонит сотовый телефон.

НЮСЯ (спешно доставая телефон). Вот он и сам звонит… Аллэ! Гриша ты?.. Мы уж тут испереживались все… Ты же говорил, вас в Таракуш, в Африку отправили… А, назад завернули… А ты где сейчас?.. Меня видишь?! Гриша!.. Ты по Будёновской, что ли, идёшь?.. Ну-ка, помаши рукой!.. Вижу, вижу!..

Нюся с деланной суровостью кричит в комнату.

Саня, оденься как следует! Гриша по Будёновской уже идёт… (Телеведущей.) Тебя Настенькой будем звать, хорошо?
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Хорошо.
НЮСЯ. Будешь с нами жить. А то вдвоём вечно ругаемся, за сорок лет так глаза друг дружке намозолили…

Саня подходит к ним, застегивая новую рубашку на ходу.

САНЯ. Дочкой нашей будешь. Скажу, с Раиской тебя нагулял.
НЮСЯ. Вот дурак старый. (Делает ему шутливый подзатыльник.) Иди из чулана вишнёвку мою доставай.
САНЯ. Погоди, дай воздухом подышать!..
НЮСЯ. Да-а, как же в Борщёвке здорово… Жить хочется!
ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Очень хочется.
САНЯ. Эх, заживём!..

Они втроём стоят, обнявшись, и смотрят вдаль борщёвских пейзажей, и свежий ветер развевает прозрачную гардину над окном балкона, словно парус летящего по волнам кораблика.
И всем понятно, что у них всё будет хорошо!

ЗАНАВЕС